"АВАЛОН" - Дороги - От собкора в Непале

ОТ СОБКОРА В НЕПАЛЕ

Серия очерков для газеты "Индустриальная Караганда"

ЧТОБЫ ВОЗВРАЩАТЬСЯ

Согласно официальному непальскому календарю, нынче на дворе 2067 год, однако, календарь народности «невари» - исконного населения долины Катманду - использует другое летоисчисление, по которому мы с вами живем сейчас в 1131 году. Моя девушка, узнав такие тонкости местной жизни, задалась поистине философским вопросом «Отстал Непал от остального мира или, наоборот, в чем-то перегнал его?». Думается, что в этом, наверное, и заключается секрет привлекательности страны для многочисленных приезжих – она представляет собой слишком уравновешенное и сбалансированное соотношение цивилизованности и «дикости», прошлого, настоящего и будущего. Хотя, баланс этот временами нарушается.

Любовь к модернизации для каждого является делом не однозначным, как и любая любовь, в общем-то. Так, например, все мы прекрасно относимся к скоростным магистралям или хорошему покрытию сотовой связи, но, что если такая скоростная магистраль пройдет через домик вашего дедушки, в котором вы выросли, а мачта сотовой компании будет установлена (как на самом высоком и удобном месте) на некоей священной для вас вершине, куда вы лазили еще будучи ребенком? Вот-вот, и я про то же... Непал модернизируется, и, может быть, для кого-то это и хорошо, в конце концов, у каждого процесса есть как отрицательные, так и положительные стороны. Совсем недавно в стране появился первый настоящий хайвэй, соединивший Катманду и Бактапур. Если бы я не знал, что он построен при содействии Японии, я бы заподозрил китайцев в том, что они хотят обеспечить себе более легкие подъезды к непальской столице. Правда, последние и без того занимаются подобной деятельностью со стороны Лангтанга и Мустанга, пока что весьма незатронутых влиянием человека местах.

Страна, а точнее говоря, некоторые в этой стране, весьма быстро богатеют, и жизнь в целом становится все дороже. Количество рекламы цемента, металлоконструкций и лакокрасочных изделий по непальскому телевидению весьма красноречиво говорит о помыслах и стремлениях местного населения. От всего этого появляется ощущение, будто бы золотые времена и вся романтика бэкпэкерства в Непале понемногу уходят в небытие. Хотелось бы верить, что это все-таки не так.

Мой «творческий отпуск» подходил к концу, и я все чаще задумывался над тем, чего мне будет не хватать из здешней жизни, там, у себя дома, в Казахстане. Я понимал, что буду скучать по нехитрой стряпне в «Mount Sinai» и приветливым ребятам из этого заведения, мне будет не хватать булочек с корицей из моей любимой пекарни «Weizen» и удивительно вкусного непальского чая (да-да, Непал – это весьма «вкусная» страна), а еще я буду с ностальгией вспоминать дружелюбных непальских полицейских и ежедневный звон колокольчиков в небольшом храме неподалеку… Я даже заранее «скучал» по Брайену Адамсу, на концерт которого у меня не получалось попасть, ибо я уезжал за три дня до это знаменательного события. Мне очень не хотелось покидать ставшую для меня почти домом гостиницу «Як», этот «штаб тибетского сопротивления», согласно меткой шутке моего друга; мою комнату, из которой открывается вид на крышу с разноцветными буддийскими флагами, развевающимися по ветру, место, куда мне всегда было приятно возвращаться из поездок по разным уголкам страны.

Уезжать из Непала было печально еще и потому, что в Катманду, наконец, наступила весна. Воздух становился все теплее, а люди (количество коих на улице постепенно росло) выглядели все более привлекательно и жизнерадостно. Теперь уже не нужно было каждое утро в обязательном порядке открывать нараспашку шторы, чтобы днем комната успела хоть слегка нагреться от солнечных лучей, не надо было ждать, пока нагреется вода (частью от Солнца, частью от постоянно отключающегося электричества), и из крана с горячей водой пойдет нечто, на самом деле, напоминающее горячую воду.

К счастью, несмотря на необходимость отъезда, я понимал, что моему исследованию Непала, пусть теперь и с помощью книг и Интернета, суждено будет продолжаться, ведь я занялся написанием одного из первых русскоязычных путеводителей по стране. Для меня это стало, в некотором роде, возвращением к истокам и ощущением того, что круг замкнулся. Ведь когда-то, более шести лет назад, именно здесь мне в голову пришла идея о необходимости создания путеводителя по моей родной стране – Казахстану. И теперь, написав книжки не только о Казахстане, но и о Таджикистане, написав массу статей о других уголках земного шара, я вернулся к стране, которая некогда вдохновила меня писать о путешествиях.

В ночь перед отъездом разыгралась настоящая буря – настолько сильная, что я проснулся от раскатов грома и сверкающих молний. Стекла звенели, а акустические свойства длинных и узких улиц-коридоров Тамеля лишь усиливали эффект. Шел ливень, какого в Непале я еще не видел. На утро небо было по-прежнему пасмурным, и моросил дождь, что делало отъезд каким-то возвышенно грустным, даже слегка поэтичным. Я вспомнил, как раньше я любил путешествовать в дождь, и многие города встречали или провожали меня в ненастную погоду. Я включил музыку из фильма «Индиана Джонс», и, слыша ее первые аккорды, я в очередной раз подумал о том, что с течением времени мелодия эта стала саундтреком к моей собственной жизни.

Я просто сидел у себя в номере, смотря из окна вниз, на так знакомую мне улицу. Никуда идти не хотелось, ибо, как я в тот момент понял, «сердцем» Катманду для меня все-таки является не какая-нибудь Дворцовая площадь или храм Сваямбунатх, а именно Тамель, пусть и шумный, пусть и грязный, пусть и многолюдный. И еще не уехав, я уже начал строить планы на следующий раз. Я мечтал о том, как проеду на велосипеде по равнинам южного Непала, о том, как, пройдя через горы, попаду на озеро Рара, как увижу еще одну крепость Притви Нараян Шаха в Нувакоте, и о том, как буду снова и снова возвращаться в Катманду.

Выйдя проводить меня, Пемба несколько церемониально, но, в то же время, как-то просто и по-домашнему, возложила мне на шею белый буддийский шарф, как пожелание счастливого пути и, будем надеяться, скорейшего возвращения.

К тому времени я уже неисчислимое количество раз успел вспомнить, как больше четырех месяцев назад, сидя на вокзале Нью-Дели, я размышлял о жизни. Шел всего лишь второй день из намеченных мною четырех месяцев, а я уже думал о том, как вернусь в Казахстан. Наверное, именно тогда я и понял для себя, в чем заключается суть всех моих странствий. Я уезжал из Казахстана, чтобы вернуться в Казахстан, я ехал в Катманду или Кашгар, чтобы когда-нибудь попасть туда еще раз. Словом, я всегда путешествовал, чтобы возвращаться.

ОТ СОБКОРА В НЕПАЛЕ Серия очерков для газеты "Индустриальная Караганда"

ОТ СОБКОРА В НЕПАЛЕ

Серия очерков для газеты "Индустриальная Караганда"